На улице мороз и солнце — день, как говорится чудесный! Но не такой уж комфортный… Ведь, на улице – минус 20. А твой крошка все равно просится на улицу? Можно ли гулять с ним в такую погоду? Поговорим дальше об этом в статье.
Прогулки на свежем воздухе
Зимой многие мамы боятся подолгу бывать на прогулке с маленькими детьми. Но это неправильно, уверены педиатры. Они советуют хотя бы 20 минут в день бывать с малышом свежем воздухе. Лучше всего гулять с ребенком зимой в коляске. Она защитит крошку от сквозняков.
Идеальной температурой зимой для прогулок считается -10°С. При такой температуре воздух — практически стерильный. А вот сам такой мороз — не особо опасен для кожи малыша.
Но все-таки педиатры не рекомендуют гулять с детьми при морозе ниже -15°С. При такой температуре существует опасность обморожения такой нежной кожи щечек малыша. А при минус 20 – лучше и вовсе не выходить на улицу.
Я уже как-то про это писала, что сидя на детском приеме дивилась всяким педагогическим методам, которые родители выдумывали для правильного взращивания своих чад. Иногда прямо... ах...кому расскажешь - не поверят. К заложникам относятся гуманнее. И даже о ювенильной юстиции начинаешь задумываться. Но родители такие , впрочем интеллигентные и добропорядочные... откуда у интеллигентных людей такие идеи и не понимание, что это уже не воспитание, а жестокость? Помню одного гордого папашу, который воспитывал силу духа у своего 2-х летнего ребенка путем запирания на 2 часа в темном туалете. Спрашиваю:
- А что ребенок-то не плачет, во время воспитательного процесса?
- Ну первые минут 40 плачет, а потом сидит тихо в уголке. Да вы, доктор, не бойтесь, у нас все хорошо. Только появились тики и энурез. Даже не знаем, откуда что берется. Слабая нервная система у ребенка, закалять надо.
Проблема еще в том, что в принципе, пожаловаться на это никуда нельзя. Родители, естественно, будут все отрицать, когда почувствуют, что жареным запахло и еще потом нервов натрепят, с жалобами, что психиатр хочет завладеть мифической квартирой или еще чем-нибудь в этом роде. Для ребенка же ничего не изменится. Поэтому приходится долго метафорически "воспитателям" намекать, что они не правы и существуют более надежные методики укрепления нервной системы , такие как доброжелательная обстановка в семье, уделение ребенку достаточного времени и т.п. Но знаете, иногда это было чертовски трудно. Сейчас все боятся, чтобы ребенок не вырос слабаком и неудачником. Папы буквально в обморок падают, когда видят, что сын в 2-х летнем возрасте плачет. Это знак того, что он станет слизняком и лузером. И давай трясти наследника "Возьми себя в руки! Не реви! Ты ж мужик!" Или другие воспитательные экзекуции чтобы дух укрепить. Они уверены, что это действительно даст возможность ребенку быть более адаптированным.
А оказывается, наоборот. Social Science & Medicine опубликовало 40-летнее исследование, которое показало, что дети, которые в раннем возрасте подвергались жестокому обращению, испытывали депрессивные симптомы или имели другие психические и психологические сложности, имеют меньше шансов выйти замуж, получить удовлетворяющее их способностям образование и имели доход на 20% ниже чем их сверстники, выросшие в более благоприятных условиях. По поводу брака, то у таких детей шанс вообще вступить в брак ниже на 11%. И если же они все-таки в брак вступают, то выбирают себе в среднем гораздо менее состоятельного партнера, чем в целом по группе. Конечно тут главное не деньги, а любовь, но все же тенденция имеется.
Авторы подчеркивают, что не все люди с проблемами в детстве будут иметь финансовые проблемы во взрослом состоянии, но риск такого исхода у них выше на 10-20%. Став взрослыми эти люди имеют некоторые психологические проблемы, которые не дают им успешно вести свою жизнь и решать адекватно те проблемы, которые стоят перед ними. Так что, перед воспитательными мерами полезно иногда задумываться о том, какое они действительно окажут влияние на ребенка. может весь интенсивный воспитательный процесс как раз и приведет к появлению лузера и слизняка, которого так боятся родители.
Каждый человек развивается в своем темпе. Этот темп крайне проблематично ускорить, подстегнуть. Это касается и взаимоотношений — у них своя скорость. А попытки ускорить, сделать что-либо раньше и быстрее, проистекают из тревоги, а не из подлинного желания что-либо улучшить.
Желание ускоренного, «раннего» развития собственного ребенка часто вытекает из нарциссической тревоги по поводу того, что твой ребенок может в чем-то уступать другим или из потребности быть всегда на высоте (которая сама по себе порождает постоянную тревогу).
Желание быстро-быстро проскочить этапы профессионального развития и забраться поскорее наверх нередко обуславливается все тем же нарциссическим напряжением, ощущением своей «неполноценности». Возникает иллюзия того, что более высокий статус поможет восполнить нехватку опыта. Правда, можно приобрести «синдром самозванца» - ощущение того, что ты не соответствуешь тому статусу, который заявляешь сам.
Желание быстро перейти от знакомства к сексу/выскочить замуж/жениться тоже подстегивается напряжением, возникающим во время медленного сближения.
Быстро едим, когда не хватает времени, и мы сами прекрасно знаем, какое чувство сопровождает эту нехватку.
Человек, который очень быстро о чем-то говорит и быстро меняет темы, сбегает от каких-то сложных чувств, сопровождаемых тревогой.
Скорость не оставляет времени на ассимиляцию полученного опыта, очень важную для развития. Точнее, быстрота вообще не позволяет извлечь из того, что происходит, хоть какой-то опыт. Это как с едой: представьте себе э... сильно ускоренное пищеварение. Много ли полезных веществ извлечете из съеденного яблока?... Быстрое и всеядное чтение оставляет мало следов в сознании. А желание быстро научиться сложным вещам приводит к тому, что не учишься ничему... Слишком быстро живем...
У каждого ребенка — свой темп развития, своя скорость созревания психических функций. Средние нормы развития — ориентиры, а не предписания, с какой скоростью «правильно» развиваться. В психотерапии у каждого — свой темп продвижения. Попытки форсировать «улучшение» включают сопротивления и часто отбрасывают назад. И своим жизненным путем мы идем каждый в своем темпе.
Бывает, пытаешься читать какую-нибудь книгу, и ее не понимаешь, а возвращаешься к ней лет через 6-7 — и все вдруг становится ясным и понятным. А кто-то давно уже понял... Нормально: разные темпы.
В конце концов, цветы, которые распускаются осенью, ничем не хуже цветов, которые распустились ранней весной.
Из своего детства во взрослую жизнь через игольное ушко я протащила очень много стыда.
Токсичного, отравляющего..
Его было очень много в моем детстве. Например, когда папа говорил с соответствующими интонациями: «Позорище!». Или «Как не стыдно». Или когда учитель говорит мне, восьмилетней, стоящей посреди класса: «Я бы сквозь землю провалилась». Все эти фразы в переводе с языка взрослого на язык ребенка означали одно — «Ты плохой». И ребенок понимает: я плохой, я вам не подхожу. И не просто не подхожу вам, — я не подхожу этому миру.
В таком стыде очень много одиночества, он почти непереносим. Внутри этого состояния есть одно желание — исчезнуть, спрятаться, провалиться, словно мир смотрит на тебя тысячью глаз, и тысячи голов осуждающе качаются в такт. Даже когда ребенок вырастает, он проносит вместе с собой во взрослый мир свою стыдящую фигуру. Фигуру папы или мамы, которая впиталась в плоть и кровь и грозит пальцем (уже изнутри). И окружающий мир кажется враждебным. И со стыдом сталкиваться непереносимо (внутри говорит весь этот травматичный детский опыт), проще спрятаться, проще ничего не делать, ведь возможность любого риска связана со страхом стыда. В терапии распутать клубок токсичного стыда непросто, ведь для этого нужно найти стыдящую фигуру, а она растворена и разбавлена, она впиталась в клетки и кожу, в само мироощущение клиента.
Откуда это берется? Конечно, корни нужно искать в раннем детстве. Изначально стыд работает на удовольствие родителя. Чтобы не стыдиться самому, родитель передает этот непростой жребий ребенку. Убегая от своих мыслей «Мой ребенок ведет себя ужасно, значит я плохая мать«, родитель транслирует: «Как тебе не стыдно! Позорище!». Также в стыде заключена родительская потребность («Ай-ай, на папу обижаться нельзя!»), и это — злоупотребление властью, которая есть у родителя. Ведь тогда послание определенное: «Ты сам неважен, важен только я. Ты никто, тебя нет». Вот только когда в контакте кого-то нет, то и самого контакта нет. Есть только Родитель и его Большая Расческа, которой он причесывает своё раздувшееся эго, ошибочно принимая за него в том числе и своего ребенка.
Меж тем, есть и здоровый социальный стыд и он важен для выживания в социуме, когда ребенок осваивает правила поведения. Здоровый стыд — прекрасный регулятор, который призван отзеркаливать действия ребенка и устанавливать границы. Ведь «реальность, чувство безопасности и определение границ дозволенного являются важной составной частью развивающегося сознания ребенка». Детство, наводненное стихийным стыжением (границы неясны, а настроения родителя непредсказуемы) лишено этой самой базовой безопасности. Родители — главные проявления мира, и откуда взяться спокойствию, когда мир так безумен.
Мне жаль, что мне не объяснили это в детстве. Я рада, что могу опираться на это в воспитании своих детей.
Хочу записать недавнюю историю из практики, может быть полезно приемным родителям и не только.
В воскресенье вечером звонок. Женщина:
- Извините, что в выходной, но просто не знаю, что делать. Она не хочет идти завтра в школу и вообще ничего не хочет и, кажется, опять плакала. Я очень боюсь.
Рассказывает: она опекун своей племянницы, 11 лет. Полтора года назад мама девочки очень быстро умерла от рецидива вроде бы вылеченного раньше рака, буквально за пару месяцев. Папы не было, взяла ребенка тетя. Причем тетя не родная, а двоюродная, так что прежде они близко не общались, так, виделись на семейных торжествах. Сначала было тяжко, потом привыкли, все вошло в колею. Девочка учится, занимается гимнастикой. Сначала сильно тосковала по маме, потом вроде развеселилась, подружки, тренировки, летом на море ездили.
- В пятницу прихожу вечером: она какая-то не такая. Говорит, телефон потеряла в школе. И вдруг так стала плакать, всю трясет... Я ее не ругала, ничего, ну, бывает, да и телефон-то уже старенький, скоро Новый год, говорю, купим тебе новый. А она только сильнее рыдает. Кое-как уснула, и вот все выходные ходит сама не своя, пропустила тренировку, сейчас спрашиваю: ты портфель собрала?, а она: я не пойду никуда, не хочу. Уходит к себе в комнату, дверь закрыла и все. Не ела ничего. Это что, подростковое началось? Это из-за телефона? У меня детей своих не было, я даже не знаю, чего ждать-то? Может, мальчик какой должен был позвонить? Или боится, что мне в тягость, что в траты ввела? Я уж не знаю, что думать. И как быть со школой-то?
Почему-то я сразу поняла. Старенький телефон, полтора года назад. То есть я знаю, почему, у меня тоже мама вот так же три года назад... Говорю:
- У нее там смски были мамины, в телефоне. Спросите осторожно. И не трогайте, пусть погорюет. Укройте, обнимите, чаю сделайте и не дергайте, никуда школа не денется. Если через два-три дня лучше не станет, звоните, будем думать.
Тетя ошарашенно поблагодарила и отключилась.
Через два дня звонит:
- Как вы узнали? Я как сказала про смски, ее прорвало. Оказывается, она каждый вечер их перед сном читала. Наизусть помнит: "Ленчик, парадная форма к 1 сентября в шкафу, в глубине. Проверь, не помялась ли юбка, может, погладить" Это сестра из больницы уже писала. Ну, и просто: "Целую, зайчик мой, спокойной ночи". Мы проплакали весь вечер в обнимку. Я ей говорю: раз ты помнишь все, то они и не делись никуда, можешь всегда снова как будто перечитывать. Потом она спала полдня, потом поела наконец. Бледная, тихая, но получше.
А сегодня, представляете, - пошла в школу, а телефон нашелся! Охранник ей отдал! Но мы уж решили - купим новый, а этот пусть дома лежит, чтоб надежнее. На память.
Я предупредила, что девочку может еще временами накрывать, ничего страшного, просто быть рядом, на всякий случай дала телефон детского психолога, если что, и мы попрощались.
И хорошо, что такая тетя чудесная. Не начала ругать или "развеселивать", не потащила сразу в магазин за другим телефоном, не требовала "прекратить" и ничего такого. Почувствовала, что дело серьезно и была к ребенку очень бережна. Думаю, если б я и не сказала, девочка сама бы ей про смски призналась, не в этот день, так на следующий.
Важно знать, что взрослые часто детское горе не распознают, потому что оно бывает отсроченным, и вообще кажется, что "он уже успокоился и все забыл", особенно если ребенок еще младше. Дети часто переживают горе "по частям", осиливая за раз столько, сколько могут. И мы можем годами не знать, что он каждый вечер смски перечитывает. Или еще что. И если ребенок пережил потерю, в случае любой явно странной, неадекватно острой реакции надо как минимум создать условия для контакта и доверия, тогда он сможет пережить еще кусочек своего горя и двинуться дальше, к восстановлению. Если в этот момент начать воспитывать или обесценивать его чувства "подумаешь, было бы из-з-а чего так растраиваться", доверие и привязанность будут нарушены, а горе "застрянет". Это касается не только случаев смерти близкого, но и вынужденной разлуки: развод родителей, отобрание ребенка и т. п.
"Включи мне мультик! Другой! Не этот!" - при этом дочка топает ногами, визжит, ругается и плачет. Я с радостью включила бы ей любой мультик, попросили она нормально. Нет! Она сразу начинает требовать. Отругала, объяснила, что это плохое поведение, сказала, что мультики получит только вечером, если будет хорошо себя вести. Дочка вроде бы все поняла (я так думала). Обещала, что больше не будет, согласилась с тем, что нужно просто хорошо попросить.
Прошло ровно десять минут, и дочка уже забыла о своем обещании. В общем, она ведет себя так, как должна... Так, как описывает Андрей Курпатов в книге "Руководство для Фрекен Бок". Т.е. у меня нормальный ребенок с кризисом трехлетнего возраста. Но я-то не железная. Моя нервная система не может вынести два "приступа гнева" подряд. Естественно, я вышла из себя: отругала и отшлепала ребенка. Нет, я себя не оправдываю. Я поступила неправильно. Даже ужасно. Очень ругаю себя за это. Но дело не в этом. А в словах, которые я услышала от дочери. Слезы еще текли у нее по щекам, когда она спросила, стараясь взять себя в руки: "Мама, а ты меня любишь такую гадкую?"
Я не раз слышала в разных передачах совет, что нельзя говорить ребенку, что он плохой. Только о том, что ребенок что-то плохо сделал. Я все время говорила только так: "Ты плохо себя ведешь, ты плохо сделала". Ни разу я не сказала дочери, что она плохая. Если ругала, всегда говорила: "Ты сделала плохо, но ты хорошая девочка. Хорошие девочка тоже могут плохо себя вести. Мама все равно тебя любит". Ни разу не говорила ей, что она гадкая или что-то еще. Представьте мое удивление! Я же все делала, как надо. А дочка все равно понимает по-своему. Я сразу вспомнила цитату Курпатова из той же книги: "Мы никогда не сможем объяснить своим детям то, что мы думаем, мы можем объяснить им только то, что они способны понять, а это разные вещи". В той же книге написано, что родители должны постараться понять не только ребенка, но и его способ мышления. Только сейчас я по-настоящему осознала, что ребенок (и не только мой) больше верит действиям и поступкам, чем словам. Что слова для нее пока не имеют такого значения, как для меня. Для меня слово - понятие, а для дочери - имя, название. Для меня слово "любовь" имеет глубокий смысл. А для ребенка это всего лишь слово, которое он только пытается понять и осознать, но еще не может. Взрослые люди оперируют словами-понятиями, а ребенок - совсем иначе.
Только сейчас я поняла, как сильно ошибалась, когда надеялась, что дочка меня поймет, если я буду говорить "простыми" словами. Для ребенка нет "простых" слов, есть поступки мамы. Из которых ребенок делает свой вывод: мама ругается, сердится, шлепает, значит, я плохой. Значит, мама меня не любит.
Любопытная особенность детских приставок: они никогда не срастаются с корнем. Ребенок отрывает их от корня и легче и чаще, чем взрослые. Он, например, говорит:
- Я сперва боялся трамвая, а потом вык, вык и привык.
Он не сомневается в том, что если есть "привык", то должно быть и "вык".
То же и с частицами отрицания.
Скажешь, например, малышу: "Ах, какой ты невежа!", а он: "Нет, папочка, я вежа, я вежа!" Или: "Ты такой неряха", а он: "Ладно, я буду ряха!"
Бабушка Ани Кокуш сказала ей с горьким упреком:
- Ты недотёпа.
Аня со слезами:
- Нет, дотёпа, дотёпа!
И вот восклицание Мити Толстого перед клеткой зоосада:
- Ай, какие обезьяны уклюжие!
Или:
- Мама, я не могу навидеть пенки.
Дети не знают нерасторжимого сращения приставки и корня; и попробуйте скажите трехлетнему Юре, что он говорит нелепости, он запальчиво ответит: "Нет, лепости!"
Вообще всякое "не" обижает детей:
- Ненаглядная ты моя!
- Нет, наглядная!
Я сказал на Кавказе двухлетнему загорелому малышу:
- Ух, какой ты стал негритенок.
- Нет, я гритенок, гритенок.
Или в ответ на "нельзя". Они отвечают: "Нет, льзя".
Льзя, лепый, вежа, чаянно - эти старинные слова умерли лет полтораста назад, и ребенок, не подозревая об этом, воскрешает их, возвращает словам их забытый смысл.
Нередко встречаются такие матери, которые привыкли к тому, что дочь всегда должна слушаться и даже подчиняться.
Бывает, что такая мать не может остановиться даже тогда, когда дочь сама уже стала матерью. Молодой матери трудно отстаивать свою независимость. Она не хочет следовать советам своей матери и, когда та ее учит, она недовольна, но не смеет перечить. Если она примет совет, она чувствует себя подчиненной, если она откажется ему последовать, она чувствует себя виноватой. Как же такой молодой матери защитить себя? Это трудно, но возможно. Прежде всего, она должна все время напоминать себе, что теперь она сама мать и что только она может решать, как лучше ухаживать за ребенком. А если у нее будут сомнения, она всегда может обратиться за советом к врачу. Она, безусловно, имеет право рассчитывать на поддержку мужа, особенно, если вмешивается именно его мать. Если муж считает, что в каких-то вопросах его мать права, он так и должен сказать своей жене. Но в то же время он должен ясно дать понять своей матери, что он стоит на стороне жены.
Молодой матери лучше не уклоняться от дискуссии с бабушками и дать им высказаться, чтобы показать, что она умеет постоять за себя. Гораздо труднее научиться не раздражаться или не взрываться в гневе. Вы скажете, что гнев молодой матери оправдан. Несомненно. Но и сдерживаемое раздражение, и взрывы - признаки того, что женщина слишком долго находилась в подчинении, боясь чем-нибудь рассердить свою мать (или свекровь). Та в свою очередь чувствует эти признаки слабости и пользуется ими для установления своего "господства". Чтобы не допускать ссор, вы должны уверенным тоном сразу пресечь все возражения, сказав, например: "А доктор велел мне кормить его так". Или: "Пускай в комнате будет прохладно, я хочу закалить ребенка". Или: "Я не хочу, чтобы он долго плакал. Я пойду к нему". Обычно спокойный, решительный тон - самое эффективное средство отстоять свою независимость. Необходимо помнить, что, в конце концов, ответственность за ребенка лежит на его родителях, следовательно, им и решать, как его растить.
Сегодня я проснулась с единственным желанием, которое словами можно озвучить вот так: "Возьми меня на ручки!", и поняла, что под всеми теми желаниями, которые у меня якобы есть, к которым я иду и о которых думаю, самое базовое, самое на дне, громко кричащее о себе и маскирующееся под что либо ещё, одно: "Ну, возьми меня на ручки, а?". В разные моменты оно звучит нервно, крикливо, истерично, громко, настойчиво, иногда ласково, иногда с отчаянием, иногда шёпотом, умоляюще. Оно маскируется в разных ситуациях под совершенно разные желания, надевает накидки, плащи, шубы, дублёнки: "Мне так с тобой интересно, давай встретимся ещё", "Ты понимаешь меня, как никто другой, я заеду к тебе вечером", "Слушай, так хотела позвонить и рассказать тебе то, что случилось", "Я хочу всегда быть с тобой", а на самом деле. Честно. Глядя в глаза самой себе: "Возьми меня на ручки. Возьми, пожалуйста."
И где-то с кем-то:
-Возьми меня на ручки и поиграй со мной.
-Возьми меня на ручки и скажи мне, что я хорошая.
-Возьми меня на ручки и спаси меня от этого большого и непонятного мира.
-Возьми меня на ручки и скажи, что любишь...
И я приезжаю в одну семью, а мама мне говорит, что девочка тоннами ест сладкое и всё время капризнячает, мол, что с ней? Я смотрю на девочку и вижу что ей 2,5 года и единственное, что ей хочется - это чтобы мама не бежала на работу, сломя голову, оставляя девочку с бабушкой, а просто взяла её на ручки. Я сажусь на пол, девочка забирается ко мне на колени, сворачивается комочком, я прижимаю её к себе и мы улетаем вместе куда-то, где нас обеих взяли на ручки. Как объяснить маме, что мы делаем и почему уже час ребёнок не слазит с рук человека, которого видит в первый раз. И вообще, что у вас за психологические методы работы? Просто на руки детей берёте?
Весь день я наблюдала за собой. Как в разных ситуациях, когда мир ждёт от меня сотворчества, сотрудничества и адекватного ответа, я кидаюсь в ноги каждому встречному, каждой ситуации: "На ручки! На ручки! На ручки!"
Я сажусь в метро и жду, что мне освободится место, потому что детям обычно уступают. Я вглядываюсь в толпу, вдруг если там я встречу того, кто подойдёт ко мне, прям обнимет-обнимет, погладит по голове и скажет: "Девочка моя любимая, иди ко мне... на ручки!" и распахнёт свои объятия. Я залезу на коленки, прижмусь и выдохну, растворяясь в этом абсолютном блаженстве, в этом сне, который внезапно осуществился в реальность.
Когда мне было лет восемь, что-то «стрельнуло в голову» и я пристал к отцу с незамысловатым вопросиком: «Папа, а в чем смысл жизни?»
Отец:
- А ты сам как думаешь, в чем смысл твоей жизни?
- Ну...хорошо учиться, слушаться родителей...но...
- Это все правильно, но не для того же мы родили тебя на свет, что бы ты только хорошо учился, слушался нас, вырос, состарился и умер. Если так, то вообще незачем было рождаться.
А смысл жизни человека, в том, чтоб сделать, что-то такое, чего не существовало до его рождения. Понимаешь?
- Как это не существовало? Ведь до моего рождения, на земле не существовало только меня...а все остальное - было же.
- Так вот ты и должен в течение жизни своими руками и головой создать что-то, хоть маленькое, но такое, чего до тебя не было и тогда твоя жизнь приобретет смысл...Понимаешь?
Я погрузился в раздумья, но так до конца и не понял.
Отец некоторое время помолчал рядом со мной, вдруг встрепенулся и начал отдавать короткие приказы. Я сообразив, что папа задумал какое-то лихое приключение, бегал по квартире подтаскивая то, что он просил: тут и мой конструктор и куски пенопласта, шланг от насоса, нож, ножницы, деревянные бруски и даже мамин лак для ногтей.
Часа через два, мы с папой соорудили странную полуметровую каракатицу с пропеллерами и даже написали на ней мое имя.
Еще через полчаса мы уже мчались куда-то на велике, я гордо восседал на раме, бережно прижимая к себе нашу «каракатицу».
Холодное осеннее озеро.
Накрапывал дождик, промозглый ветер гнал по воде желтые листья.
- Папа, а зачем мы сюда приехали с этой штукой и зачем она вообще нужна?
- Сынок, посмотри вокруг: осень, холодный ветер, дождь, все здесь выглядит точно так же, как и за сотни миллионов лет до твоего рождения, но вот ты родился и с моей помощью, создал такую штуку, которой не существовало нигде: не только на земле, но и во всей вселенной. Обрати внимание: Ветер дует и гонит к нам по воде листья. Так было во все времена и вот ты опускаешь на воду эту штуковину...опускай, опускай, не бойся...
Я аккуратно положил в озеро нашу каракатицу, она вдруг сама собой развернулась, завертела пропеллером и бойко поплыла от нас, ПРОТИВ ВЕТРА!!!
Отец:
-Видишь: эта штука единственная во всей вселенной, на которую дует ветер, а она плывет против него...
Я долго стоял открыв рот и до рези в глазах вглядывался в «не подчиняющийся» законам природы, уплывающий катамаран с моим именем и кажется - многое тогда понял...
С тех пор прошло тридцать пять лет. Отмирали эпохи, нереально изменилась жизнь, появились: интернет, «гаджеты», «виджеты» и «девайсы», но неожиданно, мой семилетний сынок огорошил меня вопросом: «Папа, а в чем смысл жизни..?»
Видимо дождусь ранней весны, когда на озере растает лед, соберем куски пенопласта, дощечки, болтики, инструменты, мамин лак для ногтей, сядем с сыном на пол посреди комнаты...и никакие «девайсы» тут не помогут.
Нелегко быть хорошим отцом, но надо... а иначе в чем смысл...
Источник:
Трали-вали-гусельки, Вася то, Дуся это.. а вот Егор - единственный, к кому у меня нет претензий по русскому и чтению. Весь класс дружно на меня оборачивается. Я краснею, кокетливо прикрываюсь пузом и сползаю под парту. Какое-то первобытное желание оправдываться - мол, да, ну вот такой он у меня уродился, читать любит, все люди, как люди, а мой вот.
После собрания родители оперативно берут меня в клещи, зажимают в угол и вопрошают дословно следующее:
- А КАК ВЫ ЕГО ЗАСТАВИЛИ ЛЮБИТЬ ЧИТАТЬ?
И вот тут я понимаю, что это кирдык. Потому что вот стоит кучка тетенек под и за 40 и чуть не с блокнотами в руках ждут от меня, малолетки, подробный мастер-класс на тему "Как я заставила своего сына любить книги", заранее готовясь ужасаться драконовским методам. Ибо нормальные они все перепробовали и ни фига не вышло. И я начинаю им на полном серьёзе пытаться объяснить, что нельзя человека ЗАСТАВИТЬ любить. Не важно что. А они - не понимают. Ведь мой сын любит читать? Значит, у меня получилось его заставить?! Диалог получился феерический:
- Ну, при нём постоянно все читают. И я, и муж, и бабушки.... Он это видит и читает сам. Полный дом книг...
- У нас тоже полный дом, папа мой ещё библиотеку собирал, книжки дефицитные тогда были. Три шкафа книг, даже страницы не расклеены - бери, читай. И мы всё время покупаем - и журналы, и детективы... А он всё перед телевизором сидит!
- А у нас нет телевизора...
- ?!
- Совсем. Мы не смотрим. Мы читаем.
Так смотрели первобытные люди на шамана, только что мановением руки остановившего пещерного медведя. Вот он, материнский подвиг! Отказаться от телевизора во имя того, чтоб ребёнок читал! Пойти на такие ужасные лишения!
- А что вы вечером делаете?
- Разговариваем, например...
- О чём? Мы вот обсуждаем, что по телевизору видели!
- А мы - у кого что за день произошло. Прочитанные книги. Ещё со зверинцем своим возимся, я вышиваю....
- БЕЗ ФОНА?!
- Нет, почему - музыку включаю, на компьютере.
- А новости?
- Интернет, радио. Да и не особо я интересуюсь новостями-то. Самое важное по радио скажут, а подробности личной жизни звёзд мне неинтересны.
- Ну, как же... не знать, что в мире происходит...
Есть такая китайская пословица: «Если кошку не гладить, у нее хребет рассыплется». Человек — не кошка, но тоже существо «тактильно-зависимое». И жить без прикосновений не может. Особенно в детстве.
Есть такое мнение, что не стоит часто или долго держать ребенка на руках, а то «потом с рук не слезет». Может быть я не права, только думается мне, что дело не только в «приучении».
Новорожденные дети еще не успели ни к чему привыкнуть, а уже ведут себя по-разному. Кто-то спит по пять часов подряд, кто-то вздремнет пол часика и снова требует маминого внимания. Но независимо от длительности сна, в период бодрствования обычно все хотят маминого внимания.
Довелось мне как-то побывать в детской больнице, где была целая палата отказников. Большие окна в стене, отделяющей палату от коридора, позволяли видеть каждого из девяти оставленных младенцев. Контроль через стекло. Каждые три часа приходила медсестра, чтобы подмыть, сменить подгузник, перепеленать, дать бутылочку со смесью. По пять минут на манипуляции с каждым ребенком. И снова они оставались одни на три часа. Их уж точно никто к ручкам не приучал. Были дети, которые спокойно лежали, но большинство ревели, звали…
Одним из важных моментов в принятии своего ребёнка и его чувств - является принятие себя. Соответственно, и своих чувств тоже. Часто, начиная меняться, начиная двигаться навстречу к своим детям, мы забываем о самих себе. Мы даём право на злость нашим детям, но не даём такого права себе самим. Мы даём право нашим детям быть чем-то недовольными, расстроенными, обиженными и агрессивными, но не позволяем этого себе самим - ведь_я_же_мать!
Но принимать кого-то без принятия себя невозможно. Потому что чем теснее наш контакт с нашим ребёнком, тем выше вероятность того, что в общении он будет "выводить" нас на реакции и эмоции, превышающую нашу способность контролировать себя.
Принимать ребёнка - это не только принимать его таким, какой он есть, со всеми его реакциями и чувствами, но и принимать свои собственные реакции и чувства в его адрес.
Чем ближе мы раскрываем свои объятия кому бы то ни было, тем уязвимее мы становимся перед этим человеком. В том числе и перед собственными детьми. Чем больше мы позволяем/разрешаем/доверяем своим детям, тем выше вероятность того, что они натворят что-то, что будет нам неприятно. Один из вариантов справиться с этим - убежать и закрыться. Очертить жёсткие границы - сюда не ходи, так не делай, об этом не говори и пр. И тогда к одному взрослому уже невротику добавится второй, пока еще маленький. Другой путь - расширять себя, расти, меняться, становиться взрослее, любить жизнь в различных её проявлениях. Учиться воспринимать любую ситуацию с разных сторон, а не однобоко.
Да, ребёнок разбил любимую вазу, но он брал её, чтобы поставить туда цветы, которые собрал на прогулке для мамы. Или он сам после этого убрал осколки.
Ребёнок не желает одеваться, не слушается, всё время хочет делать всё по-своему и с ним очень непросто договориться. Зато у него пытливый ум, он любознателен, сочиняет на ходу стихи, распевает песни.
Ребёнок застенчивый, пугается быть в компании других детей, не стремится к активным играм, зато он мягкий и добрый, обладает выраженной эмпатией, с интересом общается со взрослыми людьми.
Рассматривая, таким образом, любую ситуацию с разных сторон, мы открываем в себе простор для терпения, понимания, поиска решений и пр. Потому что не зацикливаемся на единственном возможном варианте развития событий.
«Каждый раз, когда мы с мужем выкраиваем время заняться ЭТИМ, я боюсь, что на пороге спальни возникнет наш сын и скажет: «Мама, мне приснился кошмар». Что делать, если однажды это случится?», - такой вопрос я прочла на одном из форумов. «Ой, не дай Бог» - подумала я и тут же в ужасе представила эту картину. Но такой ли это ужас на самом деле и грозят ли ребенку страшные психотравмы, если он случайно застанет родителей за занятиями любовью?
Предположим, что вы родители 3-6 летнего ребенка, и однажды случайное вторжение во взрослый мир произошло (не рассматриваем детей 1-2 лет: вряд ли они случайно смогут стать свидетелями плотских утех родителей, а если и станут, в случае, если спят в одной комнате с ними, – вряд ли успеют сильно испугаться). Психологи советуют – главное не впадайте в панику. Вы – не шкодливые двоечники, которых директор застукал курящими на углу школы, и не воришки, укравшие соседскую свеклу. У малыша не должно создаться впечатление, что он застал вас за постыдным и запретным действием. Панический крик «Быстро выйди из комнаты!» также исключен. Реакция, что преступник как раз маленький ребенок, который просто вошел в спальню без стука в неурочный час, недопустима. Кроха просто не поймет, в чем его обвиняют, и будет напуган внезапным и беспричинным проявлением агрессии родителей.
Под предлогом, что ребенок еще слишком мал, чтобы понимать, что же происходит вокруг него, родители позволяют себе произносить любые слова, любые жесты и любое поведение, не опасаясь, что это может подействовать очень неблагоприятно на психику ребенка. Так как ребенок очень наблюдателен, все в нем регистрируется. И часто некоторые нарушения в его поведении, проявляющиеся позднее, являются следствием сцен или разговоров, во время которых он присутствовал, когда был еще совсем маленьким.
Многие родители недостаточно внимательны к той манере, в которой они говорят со своими детьми. Они не перестают обзывать их неспособными, лентяями и идиотами, и их дети, поддавшись внушению, гипнозу, через некоторое время становятся действительно и глупыми, и неспособными. Родители не знают, что слово могущественно и действенно, и что то, что они говорят, может иметь громадное влияние на их детей. В какой-то мере родители убивают своих детей.
Почему, чтобы заставить детей быть спокойными и послушными, надо угрожать им каким-то пугалом, волком, милиционером? Почему при малейшей совершенной глупости они засыпают ребенка упреками или даже проклятиями? Они не знают, что всю свою жизнь дети будут чувствовать себя под угрозой, в опасности и станут нервными.
Родителям отныне надо научиться пользоваться могуществом слова, чтобы нести добро своим детям, и я вам могу дать метод. Этот метод для матерей, имеющих совсем маленьких детей. Когда ребенок спит, мать может присесть около его кровати или взять его в свои руки и говорить ему очень нежно: "Мое дитя, я тебя очень люблю, я все время думаю о тебе, я хочу, чтобы ты стал большим, благородным, светящимся, божественным, чтобы ты был очень разумным, сильным, чистым и добрым..."
И пусть таким образом она ему говорит все, что она желает лучшего для него. Возможно, что некоторые находят этот метод бессмысленным, но те, кто знает великие законы вселенной, меня одобрят, так как они знают, что слово всемогуще. Даже если в этот момент ребенок ничего не понимает, слова матери зафиксируются в подсознании и будут работать на него в направлении, выбранном для него матерью.
Пусть матери делают это каждый день, каждый вечер и даже по ночам.
Пусть они говорят со своим ребенком, нежно лаская ему головку, о всех силах, качествах и добродетелях, которыми он должен обладать и которые он попозже разовьет в себе: он будет счастливым, большим, великим, он станет существом исключительным. И пусть матери произносят только самые поэтичные и самые прекрасные слова.
Омраам Микаэль Айванхов."Воспитание начинающееся до рождения"
Сегодня краем глаза смотрела "Модный приговор". Мать против дочери. Героине 34, последние 15 лет прожила в Америке. За плечами два неудачных опыта длительных отношений, тяжелая болезнь, из-за которой она сильно прибавила в весе. Недавно вернулась в Россию, живет на две страны. Спокойный, вдумчивый, интересный человек.
- Что вас беспокоит? - спрашивает ее мать Эвелина Хромченко.
- Дочери уже 34. Она не устроена. Мужа нет, детей нет.
Далее сюжет, как мама с дочкой в магазине выбирают одежду. В каждой маминой фразе - непринятие и обесценивание.
- С твоими короткими ногами тебе это не подходит!
Дочь примеряет розовую кофточку:
- Ну просто поросенок Пиг-пиг!
- Ты как девочка 15-летняя, только американских размеров.
- Зачем тебе этот шарфик, шарфиком все равно ничего не прикроешь.
А потом такие мамы удивляются: почему у моего ребенка низкая самооценка? Почему моя девочка не уверена в себе? Откуда это? Я ведь ее так люблю, желаю счастья и переживаю!
За себя ты, мать, переживаешь. За то, что твоя дочь живет не так, как ты считаешь правильным и удачным. За то, что она не соответствует твоим ожиданиям и не оправдывает надежды.
Умение слушать - очень полезный жизненный навык. И слушать хорошо бы не только других. Себя тоже иногда не помешает. Хотя бы для того, чтобы разобраться, какие гласные и негласные (часто плохо осознаваемые, противоречивые) послания и ожидания ты транслируешь своему ребенку. Ведь он же их ловит. И даже если не соглашается и протестует, какой-то своей частью все равно пытается быть тем, кем ты хочешь его видеть. И он тратит свою энергию на то, чтобы сопротивляться или соответствовать, вместо того, чтобы разбираться в себе, слышать свои потребности и вкладываться в свою жизнь.
"Будьте осторожны с тем, как вы разговариваете со своими детьми. Однажды это станет их внутренним голосом" (Peggy O'Mara).
.. Это было много лет назад. Я тогда только начинала работать психологом, практически не имела опыта и потому сначала просто не поверила ни своим глазам, ни своим выводам. Уж больно дикими они мне показались. Впоследствии я видела десятки аналогичных случаев. Но запомнился первый.
Ребенку недавно исполнилось десять лет. Его медицинские карточки (мать выложила их на стол стопкой из объемистой сумки) имели вид и толщину академического издания «Войны и мира».
— Ничего себе документация! — воскликнула я. — И чего ж там у нас такое, если вкратце?
Мальчик выглядел абсолютно нормальным, но я ни секунды не сомневалась в том, что сейчас мне назовут какую-нибудь из очень тяжелых, с осложнениями соматических болезней. Диабет? Сердце? Что-то с почками? С обменом веществ?
— Да вот так, — вздохнула мать, опуская глаза. — Мы вообще-то на электрофорез пришли, но заодно решили и к вам заглянуть. В диагностическом центре нам рекомендовали, да я и сама давно собиралась.
— Конечно, конечно, слушаю вас, — заторопилась я, испытывая искреннее сочувствие к матери такого больного ребенка. Он-то не знает другой жизни, а каково это для матери — вместо того чтобы играть и радоваться, все время обследовать и лечить!
— Вы знаете, последнее время он стал просто невыносимо поперечным! — пожаловалась женщина. — У меня уже просто сил нет.
Что ж, подумала я, листая первый том медицинской саги, подростковость на подходе, да и постоянные болезни характер никому не улучшают.
— А в чем конкретно это выражается?
— Я говорю: обязательно надевай шапку, на улице ветер, опять простудишь уши (мы только что пропили курс антибиотиков), он приходит из школы с шапкой в кармане и говорит, глядя мне в глаза: потерял!
Я перешла ко второму тому.
— Нам прописали курс витаминов в уколах и курс массажа. Мы каждый год это делаем, это позволяет хотя бы половину времени нормально посещать школу. Последний год начальной школы — это же важно! Он отказывается ходить в поликлинику, вы можете себе представить! Каждый раз — это бой быков, уже соседи спрашивали: что у вас там творится?
Отложив вторую карточку, я принялась за третью.
— Недавно вместо того, чтобы прийти после школы домой, ушел, не переодевшись и никого не предупредив, в соседний квартал на футбольное поле и три часа там бегал с мальчишками. Я его с трудом отыскала. Бог с ним, с футболом, бог с ними, с моими и бабушкиными нервами, но ведь он был весь насквозь мокрый! А это нам категорически противопоказано! Я притащила его домой, он отказался переодеться. До прихода отца с работы ходил в мокрой фуфайке. Разумеется, заболел.
Я честно пролистала все четыре карточки и ничего не поняла. У Игоря не было никаких серьезных заболеваний. Диатез в детстве, простуды, пара бронхитов, нарушение осанки, какие-то шумы в сердце, дискинезия чего-то, масса обследований, назначений и заключений специалистов. Может быть, мама сама врач и потому ей мерещатся всякие опасности для здоровья сына?
Только теперь, когда у меня четверо детей, я научилась спокойно реагировать на смелые заявления других родителей: что их дети никогда бы себе чего-то «такого» не позволили, что их дети никогда не лечились антибиотиками, что их дети уже в два года рисуют человечков, а в восемь могут двадцать раз отжаться. Я спокойно отвечаю: «75% моих детей тоже никогда бы себе такого не позволили, 50% моих детей ни разу не лечились антибиотиками, 25% моих детей в два года научились рисовать человечков и половина спокойно отжимается даже не двадцать, а двадцать пять раз».
Десять лет назад, когда я была молодой мамой одного мальчика Саши, мне казалось, что я знаю о детском воспитании все. А именно – что мой ребенок является примером полнейшего родительского педагогического провала и моя материнская карьера, едва начавшись, пришла к бесславному концу. Сашенька рос неуправляемым, буйным и до средней школы не показывал никаких художественных склонностей или талантов. Вообще. Я делала все, что могла, чтобы развить его интеллект с пеленок – на зубок знала методики Монтессори, Зайцева, Домана, Никитиных, покупала журналы со статьями о детской психологии, шила для малыша игрушки в виде тряпичных букв, набитых гречкой, ставила классическую музыку и показывала альбомы с картинами эпохи Ренессанса. Но, еще не научившись стоять на ногах, мой первенец превратился в тирана, своим ором и бескомпромиссностью, терроризировавшего всю семью. С ним невозможно было никуда пойти – две попытки посетить кофейню и ресторанчик увенчались провалом, несъеденной едой и недоумевающе-раздраженными взглядами других посетителей. Потому что Сашенька, полуторагодовалый сообразительный мальчик, просто орал. Он орал в гостях, он орал во всех людных местах, он орал и не слушался везде, где мы бывали. Дома он вывел из строя всю бытовую технику, до какой мог добраться и даже развинтил офисное кресло! За полтора года как-то наловчившись обращаться с ним, я прониклась скепсисом по отношению ко многим методикам развития детского интеллекта – я твердо решила, что придуманы они а) для девочек б) для достойных родителей, а не для таких тряпок, как я.
Когда я была мамой только одного мальчика Саши, мне казалось, что я знаю о детском здоровье все. Саша, которому уже сейчас одиннадцать – не болеет. Никогда. Вообще. Едва у малыша зажил пупок – я стала выкладывать его, голого, в одной распашонке, на одеяльце, расстеленное прямо на полу. Малыш рос и развивался без шапочек и носочков, получал в неограниченных количествах грудное молоко, спал вместе с родителями до двух лет и был возим на море, в палаточный лагерь с песком и «антисанитарией», с шести месяцев. Его пеленки никогда не гладились, а посуда не стерилизовалась. Потому, когда знакомые мамы жаловались, что их дети болеют, у меня было мое собственное твердое мнение на этот счет: а сами виноваты. Кутать не нужно было. И грудью кормить хотя бы года полтора.
Вчера с ребенком занимались, писали в прописи. «Закончим на сегодня» – сказал Сашка. «Осталось еще три буквы» — протестую я. «Я завтра доделаю» — настаивает Сашка. «Не надо откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня. Тем более, всего три буквы осталось» — авторитетно палю я известным штампом.
Сегодня Сашка придумал лепить динозавров. «Пора спать. Давай, убирать пластилин» — предлагаю я. «Мне нужно еще трёх динозавров слепить» — озвучивает Сашка свои цели. «Уже половина одиннадцатого. Слепишь остальных завтра» — я ориентируюсь на часы, а не на цели ребенка. «Мама, не надо откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня.Всего три динозавра!» — Саша нокаутирует меня моим же аргументом.
И я иду спать, пожелав Сашке творческих успехов и спокойной ночи. Примерно через час выхожу из своей комнаты (Ну да, как-то не по себе, не спится, раз ребенок не в кровати) А ребенок, оказывается, уже в кровати. Спит. Носки снять забыл. Одеялом не укрылся. Зато пластилин убран в коробку.
Утром спрашиваю: «Где твои три новых динозавра?» «Я только одного слепил. Потом спать сильно захотелось» — отвечает Сашка. То есть, ребенок лег спать немногим позже. Всего на один динозавр позже. Наверное, если бы я начала проявлять свою волю, насильственно забирать пластилин и укладывать ребенка в кровать, времени на наше противоборство ушло бы гораздо больше. А сколько бы ушло нервов с обеих сторон…
Сон естественная потребность. Уставший ребенок уснет сам. Если, конечно, у него не сформирована негативная реакция на сон, когда сон воспринимается как принуждение или наказание. Я не укладываю детей спать. Я напоминаю, что пора спать. Я говорю о своей усталости и своем желании пойти спать. Я предлагаю «Если хочешь, чтобы я перед сном почитала, нужно лечь в кровать прямо сейчас, иначе будет поздно» И это вовсе не моя революционная идея — отказаться от укладывания детей. Я сама выросла в таких условиях. Для меня в детстве было открытием, что в других семьях детей заставляют лежать в кровати.
Я как-то спросила маму: «Мама, я не помню, чтобы вы меня как-то специально укладывали спать. Как в нашей семье решалась проблема сна?» Мама ответила: «Никак. Я сама не помню такой проблемы. Ты просто говорила, что хочешь спать и шла в кровать. Я укрывала одеялом, целовала, желала спокойной ночи, выключала свет. А когда вы с братом поменьше были, мы читали перед сном долго. Вы поэтому и ложились с удовольствием, что вам нравилось слушать»
То есть, я просто повторяю педагогическую модель из своей родительской семьи. А у мамы моей откуда такая модель взялась? «Мама, а тебя в детстве как спать укладывали?» «Бабушка твоя, наша мама, учителем работала, до глубокой ночи тетрадки ученические проверяла. Как думаешь, было у нее время и силы детей своих в кроватях удерживать? Устали и сами уснули»А как вас в детстве укладывали спать? Похоже это на то, как вы сейчас укладываете своих детей?
Меня предупреждали, что мою дочь в обычной школе непременно буду обижать, унижать, превратят ее жизнь в сущий ад. Я не принимала подобные разговоры близко к сердцу
Однажды я экстренно попала в больницу, и мои дети достались подруге Свете. Все обошлось, и через день меня отпустили домой. И вот сидим мы со Светой у меня на кухне, и она рассказывает, как прошли эти сутки без меня. Света давно знает Женю, но ее потряс опыт прогулки с ней. "Маша! Они же ВСЕ пялятся на нее! Как вы по улицам ходите?" – и признает, что этот опыт не заменят никакие рассказы и объяснения.
Моей старшей дочке Жене 12 лет. У нее ДЦП. Я не люблю начинать рассказ о Женечке с ее диагноза. Потому что этот диагноз никак не характеризует ее. Но в моем сегодняшнем повествовании это важно. Итак, с самого ее раннего возраста я старалась не замыкаться на наших специфических проблемах. Мы с Женей ходили в музеи и театры, в кружки и "развивалки" вместе со всеми – с обычными.
Как только я заикнулась, что планирую отдать Женьку в обычную массовую школу через дорогу, то стала регулярно слышать страшилку – "дети жестоки". Меня пугали врачи в поликлинике, знакомые по детской площадке и по музыкальной школе, френды в соцсетях и многочисленные пользователи форумов. Меня предупреждали, что мою дочь в обычной школе обычные дети непременно буду обижать, унижать, превратят ее жизнь в сущий ад. Я не принимала подобные разговоры близко к сердцу. К этому времени у меня было собственное мнение о пресловутой "детской жестокости". Но иногда хотелось воскликнуть: "Люди, опомнитесь! Ведь это вы и про своих детей говорите!"
Я уверена, что детская жестокость – это ответственность взрослых. И только. То, что в умных книжках называют педагогической запущенностью. И говоря о том, что на пути особого ребенка в обычную школу стоит жестокость его сверстников, взрослые просто прикрываются детьми – прикрывают свою несостоятельность, свои страхи, свою невоспитанность и невежество.
Я скажу вам правду про ваших детей – они прекрасны! Как я уже писала, Женьке 12 лет, соответственно, она учится в шестом классе. В первый и второй класс ее за руку водила я, а там, в пределах одного кабинета, учительница с ней вполне справлялась. Третий и четвертый класс Женя училась дома из-за очередной операции и сложного восстановительного периода. А в пятый класс она пошла с тьютором (индивидуальным сопровождающим), которого предоставило роно. Полтора года Женька училась наравне со всеми. Не все было гладко – подростки они и есть подростки. Да и барышня у меня с характером. Вот только какого-то специфического отношения в Жене я в классе не замечала. Дети не дураки (да-да!), они очень быстро почувствовали невидимую границу, в чем необходимо сделать скидку на особость (придержать дверь, поднять ручку, подождать при ходьбе), а в чем они абсолютно равны. Отмечу, что взрослым это разграничение дается намного труднее. Одна учительница фактически не занималась с Женей, при этом ставя ей 4 и 5. Когда я забеспокоилась пробелами в знаниях по предмету, она (со)страдальчески закатила глаза и сказала: "Не переживайте, уж Жене-то я всегда четверку поставлю. Бедная девочка!" В отличие от взрослых, дети не делают скидок на диагноз, когда спорят, и не дарят конфетки за "несчастность".
И вот грянул гром. На этих зимних каникулах стало известно, что наша тьютор уволилась. Для Жени отсутствие тьютора – приговор к надомному обучению. Ей хоть и немного, но нужна помощь и сопровождение. Она не может носить свой портфель, не может без посторонней помощи спуститься и подняться по лестнице, ей тяжело быстро собрать свою канцелярию в портфель и, наоборот, приготовиться к уроку. Вроде мелочи, а самой никак. Да и по коридору во время перемены страшновато перемещаться без страховки. Мы загрустили, Женя к концу каникул еще и простыла и в школу не вышла.
Обычные ребята, шестиклассники, те, что иногда дерутся на переменах, забывают сделать домашку и даже (о, ужас!), случалось, ругаются матом, так вот, эти ребята остались на классный час и решили, что будет страшно несправедливо, если Женя не сможет ходить в школу из-за каких-то мелочей. Они разбились на пары, составили график, и вот уже второй месяц встречают Женю в фойе. "Мы сегодня дежурные!" – по-деловому – мальчишки с напускным недовольством, девочки с энтузиазмом – забирают у меня портфель.
Это правда про ваших прекрасных детей. И больше не наговаривайте на них!
Материалы, представленные на сайте, взяты из открытых источников.
Информация используется исключительно в некоммерческих целях.
Все права на публикуемые аудио, видео, графические и текстовые материалы принадлежат их владельцам.
Если вы являетесь автором материала, и есть претензии по его использованию,
пожалуйста, сообщите об этом.
