"Вы серьезно? Я родила вчера"

«Ну что, живот ушел или остался?»

Это был первый вопрос, который задала моя лучшая подруга, когда я позвонила ей из роддома. Я быстро свернула разговор. И долго потом еще ей не звонила.

Как ей было объяснить? Я рожала ребенка. Я чувствовала, что происходит что-то явно мистическое. «Чудо рождения» — пусть будет так. Еще час назад я была просто женщиной, а вдруг стала «порталом», через который в этот мир приходит новый человек. Сказать, что это шок — ничего не сказать. В эти часы у тебя переворачивается с ног на голову все представление о жизни, о мире и о себе.

Я родила ребенка. Меня рвет на части от гормонов, счастья, боли, тревоги, радости. Меня рвет от новых осознаний, от новых открытий, от новой меня.

А потом я звоню подруге, а она задает самый нелепый и совершенно неуместный вопрос:

«Ну что, живот ушел или остался?»

Но это был первый звоночек. В прямом смысле. Потом ко мне пришли родственники. И сказали:

«А почему ты в больничном халате ходишь? У тебя в нем попа такая большая».

Я посмотрела на халат, по-настоящему впервые его заметив, недоумевала:

«Халат? Попа? Вы серьезно? Я родила вчера!»

Дальше — больше. Мы дома. И тут разом на меня наваливается осознание, что от меня всецело и полностью зависит целая жизнь. Жизнь человека.

И вот я: не отошедшая от шока «рождения», получившая другой шок в виде полной власти над человеческой жизнью и почти обезумевшая от невероятной любви, которую не испытывала никогда. И я хочу одного — держать на руках ребенка, прижимать, целовать, обнимать, чтобы напитать его жизнью, напитать любовью. Ну, иногда хочу спать. Или в душ. Пожалуй, все.



А ко мне в гости приходят друзья и говорят:

«Сколько килограмм сошло? Может, в спортзал пора?»

Вы серьезно? Нет, вообще, СЕРЬЕЗНО? Вы и вправду думаете, что после всего того, что я пережила в последние пару недель, когда весь мир перевернулся с ног на голову, вернулся назад, и опять перевернулся, когда он вдруг изменился целиком и полностью, меня беспокоят мои килограммы? Вы серьезно так думаете?

Самое ужасное, что вы — серьезно.

С чего вы взяли, что вам можно обсуждать мой внешний вид?

Вы мне рассказываете о техниках быстрого похудения. Вы пишете статьи с советами «как быстро прийти в форму». Вы говорите, что это возможно, только не надо лениться, не расслабляться и себя не запускать. И говорите, что начинать надо как можно быстрее. И вы серьезно.

А мы с малышом наладили кормление, у нас устанавливается режим сна. Я ношу его на руках, пою ему песни, скоро он улыбнется мне. Мы счастливы вместе. Я чувствую его, он — чувствует меня — меня новую.

Я стала другой. И никогда не стану прежней. Более того, я не хочу быть прежней.

Но вы продолжаете говорить, что я должна «вернуться в форму», «восстановиться».

Более того, напрочь забываете, что я — достойна уважения.

«Ой, молодец, ты почти не поправилась!» — это первое, что я слышу от знакомых при встрече. Они искренне думают, что мне приятно это слышать.

Почему же такими словами не встречают коллег из отпуска? Или при встрече с друзьями после долгой разлуки не обмениваются любезностями:

«Ой, молодец, ты худеешь! Правильно! Так и надо!»

«А у тебя чуть-чуть животик есть, но ничего — лето придет, уберешь!»

Абсурд, да? Но почему все вокруг думают, что эти слова приятны мне — маме? С чего все вдруг взяли, что им можно обсуждать мой внешний вид? При мне же обсуждать!

Знаете, мое тело никогда — вообще никогда — не имело такого значения для окружающих, как в послеродовый период. В 20 я была пышкой, в 25 — худышкой. Но никому и в голову не приходило рассказывать мне про новую диету, если я об этом не спрашивала. Однако стоило мне родить, все изменилось.

«Худей», — я слышу от каждого, кто открывает рот в моем присутствии. И, в конце концов, начинаю напрягаться. Я вдруг вижу складки на своем животе. Я вижу «там жирок, тут жирок». И начинаю верить, что со мной и правда что-то не так.

Я выхожу на детскую площадку. И что я слышу?

«Худеть, диета, малыш, ночью ем, малыш не спит, как не есть, худеть.»

Одна моя знакомая мама уже через 9 дней после родов вместо того, чтобы спокойно качать ребенка, напряженно качала пресс. Через месяц она убивалась по поводу того, что вес не уходит. А через два сказала, что у нее так и не наладилось кормление. Еще через полгода она похудела. Но кормление так и не наладила.

Вторая села на жесткую диету, едва малышу исполнилось полгода. Морила себя голодом, тратила кучу сил и времени на подсчет калорий, грызла сельдерей и всех вокруг.

Но больше всего меня поразило обсуждение, подсмотренное в социальных сетях. Беременные женщины участвовали в модном показе. И обсуждая фото с этого показа, каждая считала своим долгом сокрушаться о том, что у нее огромный живот!

Они были беременны! И им было стыдно за свои животы!

Все хотят скорее «прийти в форму».

Внешний вид — болезнь общества

Но я ведь в форме. Мы с ребенком круто проводим время. Много гуляем, весело живем. Он растет — развитый и счастливый. И я все делаю для этого. А это очень серьезная работа. А еще я много читаю. Учу иностранный. Я, наконец, сменила профессию на профессию мечты.

Всё это — за время декрета. Мой мозг — в отличной форме. Моя материнская часть — в более чем прекрасной форме.

Но что я слышу, спустя три года после родов?

«Ой, а ты так и не восстановилась.»

Или от более наглых:

«Ты себя запустила. Займись собой.»

А я ведь все эти три года занималась собой. Только не внешней картинкой, а внутренним содержанием.

Люди зациклились на внешнем виде. Кейт Миддлтон родила, вышла из роддома, и … весь мир кинулся обсуждать ее цветущий внешний вид. Мне этот шум вокруг внешности мамы казался странным. Новостей больше в мире нет, кроме одной: как выглядела мама у двери роддома?

А потом женщины устроили флешмоб. Честно предъявляли всему миру свои не самые цветущие лица сразу после родов. Для меня этот флешмоб был как громкий крик. Крик оправдания. Мол — нет, мы не можем соответствовать этой картинке! Хватит, люди!

Так может, и правда, хватит!

Может быть, пора перестать давить? Пора дать возможность маме насладиться рождением ребенка, общением с ним. Дать ей возможность привыкнуть к своему материнству, прийти в себя. Почувствовать себя в этой новой роли, принять себя в ней. И пора бы смириться с тем, что после родов женщина — уже другая. Она выходит из роддома другим человеком. И слова «восстановилась», «вернулась в форму» — вообще не подходят к состоянию родившей женщины. Она не может вернуться. Она может влезть в свои узкие джинсы студенческих времен, но никогда не вернется к себе той. Потому что у нее есть ребенок. Потому что она — мама.

Источник: https://rebenok.by/
Работает на "1C-Битрикс: Управление сайтом"
Материалы, представленные на сайте, взяты из открытых источников. Информация используется исключительно в некоммерческих целях. Все права на публикуемые аудио, видео, графические и текстовые материалы принадлежат их владельцам. Если вы являетесь автором материала, и есть претензии по его использованию, пожалуйста, сообщите об этом.




Яндекс цитирования