Немного не доходя до меня, малыш упускает веревку из рук, и порыв ветра быстро поднимает легкий шар вверх. — А-а-а! – включается горестная «сирена». Сопровождающие взрослые не успевают отреагировать, а я бросаюсь вперед, как вратарь на мяч – шар летит в мою сторону и конец веревки пока в досягаемости для моих длинных рук! Рывок, и я успеваю ухватить бечевку. Ура! Счастье ребенка спасено!
В радости от удачного финта, я широко шагаю вперед, чтобы передать владельцу его драгоценность, как вдруг… Под ногами у меня откуда-то вырастает крыльцо подъезда – я его не успела заметить, пока летела вслед за шаром. Со всего маху я приземляюсь на бетон, но свой трофей, воздушный шарик, из рук не выпускаю!
Семейство просто врастает в землю, с ужасом глядя на меня. Малыш сразу перестает плакать. Опомнившись от шока , его мама бросается на помощь. — Ой, как же так! Давайте, я вас подниму! –причитает она, пытаясь помочь мне встать. Но я резво вскакиваю, хоть сильно ноет ушибленный бок, отряхиваюсь, и, чуть прихрамывая, подхожу к малышу. Он испуганно смотрит на меня, и я вручаю ему его синее чудо.
Тут отмирает и отец семейства, и рассыпается в любезностях, требуя от малыша сказать тете «спасибо» . Дедушка же смотрит на меня с каким-то священным ужасом, и никак не реагирует на мою приветливую улыбку, которой я подкрепляю свои слова: — Ничего страшного, со мной все хорошо! И ухожу, стараясь «держать спину», чтобы не смущать этих добрых людей. Дело в том, что меня терзают смутные сомнения, что их радость по поводу спасения шарика несколько омрачена моим неэстетичным падением.
Дома я произвожу осмотр полученных повреждений – синяк и ссадины на ноге, на локте огромная гематома, ноет ушибленный бок. Благодарю Тебя, Боже, хоть голова не пострадала, я ведь в нее ем! Дождавшись прихода сына, демонстрирую ему боевые раны.
— И откуда это у тебя? – спрашивает он, с плохо скрываемой тревогой в голосе. Я начинаю свое повествование о том, как я шла из поликлиники, и мне навстречу шла семья с ребенком, у которого улетел шарик… Тут сыночек меня перебивает и изрекает — не вопрос даже, а утверждение:
— И ты на дерево за ним полезла, да?
Я осекаюсь, потом начинаю смеяться:
— Сын, ты мне льстишь, какого ты высокого мнения о моем человеколюбии!
— Да кто тебя знает, ты можешь… — бурчит он в ответ.
— Нет, Дениска, — хлопаю я по плечу любящего сына, — Не забывай, я ведь мать вратаря, а не альпиниста! А мать вратаря – и сама, немножечко, вратарь!
Автор: Марина Куфина
Источник:
