Когда у меня какие-то проблемы, нестыковки, обломы — это просто рабочие моменты, надо подумать и решить, может, поднапрячься маленько. Когда у ребёнка трояк в четверти — всё, конец света. Умом я понимаю, что эта несчастная тройка ни на что в его жизни не повлияет, но паника просто до неба. И так везде.
«Я кашляю/отравилась/голова болит — норм, выпьем таблетку и поскачем бодро дальше. Даже когда на моих глазах в мою машину влетела какая-то дама на джипе (я курила на крыльце офиса и просто остолбенела: летит на полном ходу и врезается, помада у неё, видите ли, упала) — я больше разозлилась и долго орала.
Когда слышишь, как ночью ребёнок закашлял. Или видишь его на улице не с тем одноклассником. Или случайно обнаруживаешь, что он смотрел порно… Да-да, мы все современные нормальные люди. Я понимаю, что порно в 14 лет — это скорее хорошо, чем плохо. Но, боже мой, как сдержаться, когда находишь у него в кармане сигареты? Или оставаться спокойной перед важными экзаменами — его экзаменами! — от которых, возможно, зависит реально его благополучие, а он сидит ночь-полночь в сетевой игре».
Такие истории часто слышу и на приеме, и от подруг, и в соцсетях. Похоже, за те часы, что рожаешь первенца, происходит полная переустановка всех базовых систем: была весёлая бесшабашная оторва, могла пить пиво на козырьке крыши, ничего не боялась, в закладках были разве что списки мест, где можно хорошо провести время. И вдруг превращаешься в тревожную, гиперопекающую курицу без мозгов. В любом мрачном соседе начинаешь видеть маньяка-убийцу, слабенькая розовая сыпь на попе младенца становится верным симптомом кори. В лучшем случае. А то и чумы.
Годовалому ищем достойную его ума и способностей школу для одарённых, случайно накарябанные кривые буквы на песке вызывают фантазии о Нобелевской премии, а случайно оброненная фраза «Как я устал от детей» — той же силы бредовые построения о неизлечимой психической болезни.
Мы так устроены: мечтаем, фантазируем, проецируем на детей собственные страхи и надежды. Инвестируем в их будущее свои несбывшиеся ожидания. Вкладываем в невинные, в общем-то, события их маленьких жизней те смыслы, которых там и не предполагалось. В конце концов, в интернете можно найти подтверждение любой, даже самой сумасшедшей идее.
Всё бы ничего, если бы мы держали свои эмоции при себе. Стало тебе страшно из-за того, что сынок получил тройку в году — пошла, позвонила подруге, другой подруге, глядишь, к десятому абоненту картина выглядит уже не столь апокалиптической. Связь между «тройка в четверти по русскому — кончит жизнь под забором» уже не такая очевидная. Особенно если среди друзей найдётся хотя бы один, который бросил школу после 9 класса, а теперь владелец компании с собственным домом в Италии.
Но мы очень плохо умеем контролировать эмоции, различать фантазии и реальность и правильно атрибутировать источник стресса. Поясню.
Во-первых. В нашей культуре принято чрезмерно реагировать на любой раздражитель. Что-то произошло — надо сказать не «я расстроилась, когда узнала об этом», а «я в шоке! Я просто раздавлена! Я схожу с ума при мысли об этом!». Экзальтация, вот как это называется.
Соцсети способствуют раздуванию из мухи слона, потому что, на самом деле, кого касается эта несчастная двойка по химии? Максимум — вашего злополучного ученика, его преподавателя и (очень опосредованно) вас. Небо не упадёт на землю, ничья жизнь не будет разрушена, даже если он останется на второй год. А гнев, разочарование, тревога накрывает родителей с такой силой, как будто вам сообщили, что он кого-то убил. Не надо так.
Если чувствуете, что вас захлёстывают эмоции, выйдите на воздух, подышите, помашите руками, обегите пять кругов вокруг дома
Включите голову, прикиньте, какие катастрофические последствия могут произойти в реальности, а что — плод вашего воображения. Посмотрите на горизонт, понаблюдайте за облаками. Слезьте с потолка (по которому вы бегаете), ощутите почву под ногами в буквальном смысле. Вспомните какие-нибудь Очень Важные События из вашей юности, когда вам казалось, что всё пропало, а потом обернулось удачей.
Во-вторых. Есть очень эффективная техника, так называемый метод освобождения эмоций. Обратите внимание, не ОТ эмоций, а самих эмоций освобождение, отпускание их на свободу. Полную версию погуглите сами, но, если коротко, необходимо правильно идентифицировать, что именно вы сейчас чувствуете. «Мне страшно», например, или «я злюсь, мне грустно, я разочарован», назвать это чувство, потом ощутить его максимально полно, а после — отпустить, сдуть с ладоней, выдохнуть и успокоиться.
Получается не с первой попытки, иногда приходится крутить это колесо полчаса, прежде чем развяжется узел внутри и выдох получится действительно свободным. Суть этого упражнения в том, что вы не пытаетесь определить, что послужило причиной вашего состояния, кто виноват или что делать. Вы проживаете эмоцию до конца и возвращаетесь во вменяемое состояние, когда можете здраво оценивать происходящее.
Почему мы так бурно реагируем на всё, что связано с детьми
Теперь, когда вы можете нормально дышать и размышлять, давайте обсудим суть происходящего. Что такого ужасного происходит с вами, когда вы обнаруживаете нестроение с ребёнком.
«Вот как можно было не надеть носки под ходовые ботинки? Мало того, он ещё поленился поправить стельку и стёр ногу до кровавых мозолей! А идти ещё два дня! Сразу вспоминаю, как я сама шла в натирающих туфлях с работы, потом плакала, что не могу их снять, и какой это был ужас, потому что это единственные туфли, а завтра опять в них влезать. И какой позор — ходить весь месяц обклеенной пластырем. Вечная эта морока с обувью, нормальной-то не купить», — женщина за моей спиной в маршрутке делится с кем-то по телефону. Видимо, с той стороны спрашивают, а как деточка это всё пережил. «Да никак! Он вообще не переживал. Заклеил каким-то специальным пластырем и даже не заметил. Так ничему и не научился!».
Вот она, разгадка. Мы подключаемся слишком сильно и эмоционально к тем событиям, которые есть в нашем опыте в разделе «травма»
Когда я болела в одиночестве в детсаду и никто ко мне не подходил. Когда мне было плохо от того, что меня бросили. Я умирала от ужаса, переплывая на байдарке озеро в сильный шторм, поэтому никаких водных походов детям до скончания времён. Как будто я и мой ребёнок до сих пор одно неразделимое целое.
С одной стороны, ощущение единства с близкими людьми делает всю эту круговерть минимально выносимой: эмпатия, принятие, любовь, в конце концов. Ты часть меня, мы все вместе составляем ячейку под названием «семья». С другой стороны, как раз слияние и не даёт нам спокойно жить и развиваться.
Вместо того, чтобы постоянно спрашивать «А как тебе то или это?», занимая наблюдательную и исследовательскую позицию, мы фантазируем, домысливаем, что именно происходит с любимым человеком. В нашей культуре так понимается истинная любовь — «если любишь, то поймёшь без слов». Да, не спорю, когда прожили вместе 15-20 лет, уже имеешь некоторое представление о вкусах и склонностях партнёра.
С детьми всё по-другому. В младенчестве мать вынуждена догадываться о том, что сейчас нужно малышу, экспериментируя и составляя каталог сигналов. Вот так он кряхтит, когда хочет на горшок, а так верещит, когда хочет спать, но не может.
Постепенно в процессе формирования речи мы учимся понимать через слова, а какого рожна ему сейчас надо. «Не кричи, скажи словами, я не понимаю, когда ты визжишь». В норме, годам к семи, постоянно предлагая ребёнку разные варианты реакций, мы ожидаем, что между нами образуется коммуникация с обратной связью. Хочешь чего-то — скажи. Не хочешь — тоже скажи. А чтобы правильно сказать, надо сначала верно определить, что с тобой (смотри пункт 1 и 2, методика освобождения эмоций).
Беда в том, что большинство взрослых не обучено этому навыку, потому что не было рядом заботливого старшего человека в нужный момент. Вот и живём в потёмках: мама сейчас злится или устала? Ребёнок капризничает, потому что устал, заболевает или расстроен?
Возвращаясь к теме разговора. Когда ваш ребёнок потерпел фиаско, неважно, в какой области, не надо кидаться к нему со своей тревогой и предложением немедленной помощи. Спросите сначала: «Как ты? Ты расстроен? Или обижен? Или разъярен?». Это может занять некоторое (иногда довольно продолжительное) время, но вы увидите, что человека прямо на глазах отпускает, эмоции становятся выносимыми. Только после этого можно поинтересоваться, нужна ли ваша помощь, и если да, то какая именно.
Уж точно не стоит делиться с ним своими переживаниями: «Я просто с ума схожу, когда ты сдаёшь экзамен». Ему и так тяжко, а тут ещё дополнительная ответственность за ваши чувства: «Я просто не переживу, если тебя заберут в армию». Мама, ну попейте успокоительного что ли, поплачьте, но не надо брать заложников в лице вашего раздолбая-сыночка, который на грани вылета из института. Это его жизнь.
Хотя это действительно трудно — не перекладывать свою тревогу на других. Найдите себе группу поддержки среди равных или более старших, но только не среди детей. Им эта ноша не по силам.
Автор: Катерина Дёмина
Источник: https://mel.fm/
