Все наши идеи, фантазии и мечты о том, чтобы дети были такими, как мы хотим, делали то, что нам нравится, и не испытывали чувств, которые мы бы не хотели, чтобы они испытывали, находятся в серьезнейшем противоречии с самой идеей субъектности ребенка. Если бы все эти наши мечты воплотились, ребенок перестал бы быть человеком, субъектной, самостоятельной личностью. Потому что человек — это тот, кто ошибается, тот, кто не знает, кто нарушает правила, тот, кто сам решает, что ему делать, а не выполняет то, что за него придумали.
Ничего нового в этой идее нет: родители всегда хотели чего-то от детей, а дети всегда брыкались и хотели чего-то другого.
В противовес прошлому опыту, бывает и так, что мы начинаем слушать ребенка, давать ему свободу, перестаем пытаться его сломать, и вот тут — другая крайность. Для того чтобы субъектность состоялась, ей нужно от чего-то отталкиваться. Откуда узнать, что ты можешь быть самостоятельным, если у тебя никогда не было опыта столкновения воли? Если вокруг всегда куча любящих людей, которые стараются предугадать твои желания? Родителям приходится балансировать на этой тонкой грани.
А потом вдруг понять, что можно сколько угодно давать ребенку свободы и, внезапно, что у тебя нет доминирующей роли по отношению к нему. Ты с ним изначально на равных. Если все твое детство тебе не давали права голоса, то ты и перед ребенком будешь робеть. И говорить: «Пожалуйста, ну пожалуйста, не делай так!» — что на ребенка обычно никак не влияет.
Отношения ребенка и взрослого — это отношения доминирующего и созависимого. Ребенок активно не равен взрослому, это становящаяся субъектность. Он не может оценить последствия, не может нести ответственность, он зависим от нас. Поэтому когда мы начинаем с ребенком общаться с позиции не доминирующего, а слабого взрослого человека, это тоже ничем хорошим обычно не заканчивается.
Что особенно важно, так это не запирать ребенка наедине с его эмоциями. Ревновать к младшей сестре — нормально, а вот бить сестру кубиком по голове — нельзя. Если мы будем запрещать эмоции, ребенок останется заперт с негативом один на один. Придет ли вам в голову запереть ребенка в чулане с монстром? Вряд ли. Наша задача как родителей, признавая эмоции, помочь ему прожить ситуацию. Когда ребенок растет, меняется степень его расстройства: одно дело, когда у тебя башня из кубиков сломалась, другое — когда поставили тройку, и уж совсем от этого отличается ситуация, когда тебя бросила девушка.
Когда мы позволяем ему чувствовать то, что он чувствует, а не заглушать эмоции, ребенок освобождается от них.
Если темным ноябрьским утром ребенок не хочет вставать и идти в детский сад, мы можем на него сердиться, а можем признать, что это действительно неприятно, и нам самим вставать и куда-то идти тоже не хочется. Соответственно, мы можем помочь ему как-то скрасить эту ситуацию. Для себя мы покупаем особенный, самый любимый сорт кофе, теплый пушистый халат, в котором не холодно сидеть на кухне, ставим веселую музыку. Мы не стоим рядом с собой с кнутом и не кричим на себя: «Ну-ка быстро встала! И хватит ныть!». А стараемся как-то мотивировать себя. То же самое работает и с детьми, поверьте.
Главный вопрос, который вы должны в этот момент себе задать, это не «Как мне его заставить?», а «Как я могу ему помочь?».
Вообще, конечно, встречаются люди, которые вот этой поддержки в детстве не получали, а слышали только: «Соберись, тряпка! Встал и пошел!». С этим, по-хорошему, нужно идти к психологу, но обычно взрослые недолюбленные мальчики и девочки с такими проблемами попадают сразу к кардиологу или гастроэнтерологу с инфарктом и язвой, соответственно.
У американцев есть такое выражение — «съесть лягушку». Оно означает — сделать что-то неприятное и поскорее отвязаться от этого. И знаете что? Самый важный навык этой нашей взрослой жизни — это умение «съесть лягушку». Бывает такое, что не хочется что-то делать, куда-то идти, но мы научились эту лягушку «съедать», не разрушаясь. А есть люди, которые в процессе поедания очень страдают. Пробки — все, конец света, они всех ненавидят. Что-то пошло не так — отчаяние, гнев. Это не очень хороший способ жить. Взрослый человек должен уметь «глотать лягушек». Лягушку можно быстро проглотить и забыть, а можно устроить длительную историю.
Так или иначе, мы с собой никогда не действуем только кнутом. Есть лягушки, которых мы «едим» за вознаграждение. Классический пример — это работа. Вам не всегда хочется туда идти, но поскольку вы знаете, что вас там ждет зарплата, вы лягушку «съедаете». А вот если, скажем, вам вдруг перестанут платить зарплату — мотивация резко снизится.
Один из самых простых способов научиться «глотать лягушку» — это выработать привычку. Всем известно, что когда ты что-то делаешь достаточно долго, в мозге вырабатывается устойчивая связь, и тебе становится уже некомфортно, если ты этого не делаешь. Предположим, вы привыкли принимать душ перед сном и делаете это ежедневно, а потом вдруг попадаете в место, где нет горячей воды… И вам некомфортно, вы не можете заснуть. Не потому что вы грязный, а просто это то, к чему вы привыкли.
Когда дорожка протаптывается и привычка вырабатывается, гораздо большей издержкой для нас становится ее нарушить. И получается, что для нас проще сделать, чем не сделать. Именно поэтому так важно научить ребенка «есть лягушку»!
Автор: Людмила Петрановская, семейный психолог, автор книг по психологии и педагогике
Источник: https://letidor.ru/
